Оседлание дракона
Морская стихия описана много и по-разному. Знаменитый художник-маринист Айвазовский в картине «Девятый вал» изобразил мощь бури и ужас потерпевших кораблекрушение… при солнечном свете! Редчайший феномен — шторм и солнце.
Но — бывает.
Вспомните яркие впечатления от столкновений с морской стихией героев Дефо, Свифта, И. А. Гончарова, Жюля Верна! Океан может быть жестоким.
Недаром его ярость китайцы сравнили с поведением мифического дракона — олицетворения сил зла.
Да, пока корабль двигали мускулы гребцов и ветер, трудно ему бывало в ураганный шторм… Немногие корабли оставались на плаву. Потом они требовали ремонта, а то и шли на слом. И это после первой же бури! Конечно, были и счастливцы-победители.
Целацелехонька «Виктория» Г. Нельсона. А ведь ей без малого двести лет!
Но все же не весельно-парусно-деревянным кораблям было суждено оседлать дракона. Это сделали пароходы.
Пар пробивал себе дорогу в океан долго — более 100 лет. Ведь морякам надо было привыкнуть к «огнедышащим» машинам!
Ломалась, уходила старая, «немашинная» психология, рождались новые взгляды.
Экспериментов, мы уже говорили, было множество, но только Р. Фултон, создав в 1807 году первый работоспособный пароход «Клермонт» (мощность машины 18 лошадиных сил, колесный движитель, дальность плавания более 100 миль при скорости 3,5 узла1), окончательно разрешил «спор ветра и пара». Русское судно «Елизавета», вышедшее на линию Петербург — Кронштадт в 1815 году, имело мощность машины немногим меньше-16 лошадиных сил.
Уже к концу первого десятилетия после выхода «Клермонта» число пароходов в мире измерялось десятками.